Я отчетливо помню ту минуту, когда мы, сидя на кухне, в полном молчании пили чай и мама, случайно обронила ложку на пол. В ту же секунду зазвонил телефон. Мама бросилась к нему, а я уже знал, что папы больше нет. Тогда я ощутил страх очень похожий на тот, который съедает меня сейчас. В этом подавленном положении я продолжал находиться, отказался праздновать дни рождения и перестал ходить в гости к друзьям и знакомым, уединился, потерял в весе. Земля просто уходила у меня из-под ног.

В один из дней, как раз в тот злополучный день, когда мне исполнилось сорок один год, я, отказавшись от празднования и всяческих поздравлений, оставив плачущую жену и абсолютно ошарашенных детей, собравшихся за столом, чтобы поздравить меня и отправился гулять в парк. Вот уже несколько лет я нахожу покой и уединение в этом парке.

Здесь я опять могу предаваться своим думам, не беспокоясь, что кто-то может помешать мне. Сидя на скамейке и наблюдая за резвящимися утками в пруду, я в который уж раз вспоминал жизнь отца, жизнь деда и их внезапный уход из жизни. Я настолько глубоко задумался, что не сразу заметил человека, обращающегося ко мне. «Молодой человек, молодой человек, я вам не помешаю?».

Я очнулся, как будто кто-то вырвал меня из глубокого тяжелого магического сна, в котором я пребывал до этого момента. Человек, обращавшийся ко мне , был невысокого роста, в строгом темно синем костюме и бабочке, красовавшейся на рубашке. Умные, чуть улыбающиеся глаза, слегка приоткрытый рот. На вид ему было около семидесяти. «Молодой человек, что с вами? Может, вам нужен доктор?» - «Нет, нет спасибо, я просто задумался» - ответил я. «Ну тогда, я присяду, с вашего позволения» - сказал он, с любопытством разглядывая меня. «Пожалуйста, садитесь» - неожиданно для себя ответил я. «Меня зовут Василий Пантелеевич»- произнес он, улыбаясь и протягивая мне руку. «Борис» - продолжая удивляться своей общительности, сказал я и пожал протянутую стариком руку. Он присел на скамейку, развернул газету и углубился в чтение.

А я, продолжил свои невеселые размышления. Время от времени старик зачитывал вслух какую-то цитату из газеты и громко возмущался: «До чего довели страну, сволочи. Судить их всех надо».